ВОЗНЕСЁННЫЙ ВЛАДЫКА СЕН - ЖЕРМЕН - " РАСКРЫТЫЕ ТАИНСТВА " . ГЛАВА 4. ТАЙНЫ ЙЕЛЛОУСТОУНА

ВОЗНЕСЁННЫЙ  ВЛАДЫКА
СЕН - ЖЕРМЕН

РАСКРЫТЫЕ  ТАИНСТВА

           ГЛАВА  4.    ТАЙНЫ  ЙЕЛЛОУСТОУНА    

Прошло семь дней. Настала первая неделя сентября. Вечером восьмого дня я сидел, размышляя о Жизни и ее бесконечных выражениях, как мои мысли сами собой обратились к Сен-Жермену. Незамедлительно к нему потекла переполнявшая меня любовь и глубокая благодарность за все, что мне посчастливилось пережить благодаря его помощи и Свету.

Ощущение Присутствия в комнате подобно дыханию стало усиливаться во мне. Я поднял глаза и, о неожиданность - Он стоял, улыбающийся и сияющий — само «Присутствие Божественности».

— Сын мой, — сказал он, — неужели я такой нежданный гость, что удивил тебя своим появлением? Ты же хорошо знаешь, что, думая обо мне, ты связан со мной; когда я думаю о тебе, я с тобой. Во время медитации ты сконцентрировал свое внимание на мне, — вот я и явился. Разве это не соответствует Закону? Тогда, почему не принять это как норму? О чем человек думает, то он и притягивает к себе.

Позволь мне дать тебе совет: научись никогда не удивляться, не разочаровываться, и не ощущать боли ни при каких обстоятельствах, потому что постоянное и совершенное владение всеми силами, находящимися в тебе, есть Господство и награда идущим по пути «Света», ибо, только совершенствуя свое человеческое «я» можно достичь Мастерства.

Всегда помни, что право повелевать, что является Господством, постоянно могут удерживать только те, кто сперва научился послушанию, потому что тот, кто научился повиноваться Закону Единого, становится ничем иным, как только Существом Первопричины, а Первопричина эта — Любовь. Таким образом, благодаря тождественному качеству, он действительно становится Законом Единого. Следи, чтобы ничего дисгармоничного не исходило от тебя, и не позволяй разрушительному слову срываться с твоих уст, даже в шутку. Помни, что каждое мгновение Вечности ты имеешь дело с той или иной силой, и ты являешься тем, кто квалифицирует её всякий раз.

Я пришел, чтобы взять тебя в важное путешествие. Нас не будет тридцать шесть часов. Задерни в комнате шторы, запри двери на ключ и выйди из тела в постели. Оно будет здесь в безопасности до нашего возвращения. Ты достиг определенного Внутреннего прогресса, и сейчас тебе предстоит пройти через захватывающие переживания интереснейшего путешествия.

Я подготовил свое тело ко сну и вскоре замер в полной неподвижности. Мгновением позже я стоял на полу вне тела, одетый в те же золотые одежды, которые были на мне во время нашего посещения Ройал Тетона. Ощущение непроходимости стен, имеющееся у обычного человека, у меня исчезло и, проходя через них, я чувствовал, будто прохожу через густой туман, а сама стена потеряла свое свойство плотности.

На этот раз я четко осознавал, что движусь через пространство. Я не спрашивал, куда мы направляемся, но прошло совсем немного времени, и мы прибыли в Ройал Тетон.

 На востоке возвышались Скалистые горы, а за ними расстилались бескрайние долины, которые однажды будут полны субтропической растительности, а люди там будут жить в мире и изобилии.

На западе виднелась Сьерра и Каскадные Горы, еще дальше шли Береговые Хребты, линия побережья которых будет полностью изменена. На севере внизу мы увидели Йеллоустоун,

 великолепная красота которого сокрыла его древние тайны и чудеса от современной американской цивилизации.

— Слово «Йеллоустоун», — объяснил Сен-Жермен, — дошло до нас из глубины столетий, и возникло более четырнадцати тысяч лет назад. В то время цивилизация Посейдонии достигла пика своего развития, так как во главе правительства стоял Великий Владыка Света. Только за последние пятьсот лет произошел спад из-за злоупотребления ее огромной мудростью. В пределах нынешних территориальных границ Йеллоустоуна, что не изменились с тех пор, находился самый богатый из известных золотых приисков в мире. Он был собственностью правительства, и большая часть сокровищ использовалась для экспериментов и исследований в химии, изобретательстве и науке.

В тридцати семи милях от этого прииска находились алмазные копи. Камни, что в них добывали, были самыми прекрасными желтыми алмазами, которые когда-либо лежали в недрах этой земли как до так и после того времени. Среди драгоценных камней, найденных здесь, было несколько исключительных экземпляров редкой красоты и совершенства. При правильной огранке в их центре было видно крошечное голубое пламя, похожее на Жидкий Свет. Когда эти камни носили определенные люди, излучение этого пламени было видно более чем на дюйм вокруг поверхности камня.

Они хранились, как священные и применялись только в самых высочайших и сокровенных ритуалах Вознесенных Владык. Шестнадцать камней до сих пор свято хранятся Братством Ройал Тетона, и будут снова направлены в использование в назначенное время. Именно благодаря этим величественным желтым алмазам и сохранилось до наших дней название Йеллоустоун.

Ты, Мой Сын, был первооткрывателем обоих месторождений. Я покажу тебе записи, что являются физическим доказательством того, о чем я тебе рассказал. Эти записи описывают дату их открытия, количество извлеченных сокровищ, время, затраченное на добычу и используемые при этом механизмы для переработки тугоплавких руд, позволяющие извлекать восемьдесят семь процентов их ценности, и переплавлять их в слитки прямо в шахте, что делало ненужной любую работу на поверхности, куда они затем извлекались, а также дату их закрытия и опечатывания. Вот дубликат этих записей.

При жизни в Посейдонии ты жил в прекрасном доме вместе с сестрой, теперь она — твоя Лотос. Вы оба достигли, и сохраняли тесный контакт с Внутренним Божественным Я, и, таким образом, Бог поистине действовал в вас всегда. Ты был служащим в управлении горных работ, благодаря чему изобрел, и построил прекрасный воздушный корабль, на котором много летал над горами. Однажды тебе во время глубокой медитации было показано, где находятся эти шахты, которые позднее ты и обнаружил, открыл, и передал правительству. Вместе с этим объяснением я тебе сейчас приведу доказательство сказанного мною, хотя на поверхности земли от этих месторождений не осталось и следа. Пойдем, войдем в сам рудник.

Когда мы покинули Ройал Тетон, я четко осознавал, что мы перемещались в пространстве и достаточно быстро, пока не достигли определенного места в Йеллоустоунском Парке. Здесь мы опустились и встали возле отвесной, твердой скалы. —  Видишь ли ты какой-нибудь вход? — спросил Сен-Жермен, обернувшись ко мне.

— Нет, но я чувствую, что вход здесь, — ответил я, указывая на одно место в гранитной стене. Он улыбнулся и, подойдя к указанному месту, положил на стену руку и через мгновение мы уже стояли перед открытой металлической дверью.

— Видишь, — пояснил он, — мы своими методами опечатываем любой вход, который хотим защитить, и невозможно обнаружить или войти в него без нашего на то желания. Субстанция, которой мы герметически опечатываем места и вещи, получена из Вселенной. Она тверже самой скалы, хотя с виду такая же.

Так мы защищаем входы в обители, здания, погребенные города, рудники и тайные апартаменты Великого Вознесенного Братства Света, многие из которых пребывают в состоянии совершенной сохранности уже более семидесяти тысяч лет. Когда необходимость в таких местах или вещах у нас отпадает, мы возвращаем их назад, во Вселенную. Так, ты видишь, что вся сила становится добровольным слугой того, кто одержал победу над собой. Все силы Вселенной ждут нашего указа об их использовании, но только если он продиктован мудростью и любовью.

На двери, примерно на уровне моего плеча я увидел след правой ладони человеческой руки, отпечатанный в самом металле. Очертания были поразительно похожи на мою нынешнюю физическую руку.

—  Приложи свою ладонь на этот отпечаток в металле, — сказал Сен-Жермен, — и сильно надави. — Я повиновался. Рука и отпечаток в точности совпали. Я надавил изо всех сил. Медленно громадная дверь отворилась, а он продолжил:

—  Ты сохраняешь такую форму и размер руки уже несколько воплощений. Этот отпечаток был установлен на двери правительством в честь первооткрывателя прииска, которым был ты. Это образец твоей руки, какой она была четырнадцать тысяч лет назад.

Мы вошли в эту дверь и пошли по длинному круглому тоннелю, в конце которого оказались в огромной пещере. Там, к своему удивлению, я нашел различные инструменты и механизмы, которые, были сделаны из неразрушимого белого металла, и сохранились так хорошо, что, казалось, их сконструировали только вчера. В центре пещеры была шахта. Наши современные инженеры были бы поражены простотой и совершенством проведения горных работ тех далеких веков. Аналогичный метод вновь будет дан для использования в Америке в следующем столетии.

Сен-Жермен подошел к шахте и потянул за рычаг. Вскоре к нам поднялась необычайная по своей форме клетка. Мы зашли в нее, и он коснулся маленького рычага, находящегося в ней. Мы начали опускаться вниз. Достигнув отметки в двести футов, подъехали к станции. Потом опустились вниз, на глубину в семьсот футов, где и остановились. Это была центральная станция, из которой, как спицы колеса, выходили пять тоннелей.

Они были совершенно круглые и облицованы таким же белым металлом, из которого были сделаны механизмы. Металл был настолько толст, и прочен, что разрушить его могло только крушение самой горы. Два из пяти тоннелей шли вглубь горы более чем на две тысячи футов. На центральной станции был один двигатель, который управлял всеми вагонетками.

—  Белый металл, который ты видишь, — объяснил Сен-Жермен, — самое выдающееся открытие. Этот металл легкий по весу, но прочнее любого из известных вам, он не тускнеет и не разрушается. Ты можешь описать только часть из всех увиденных чудес — этих реальных, физических доказательств огромных высот развития этой древней цивилизации. Все эти чудеса существовали, и ныне существуют среди вас, но о них никто не может даже вообразить, пока это откровение не выйдет в свет.

В то время как мы подошли к концу тоннеля, он показал мне дрели, которые использовались в те далекие дни.

— Эти дрели, — продолжал он, — посылали впереди себя туннель сине-белого пламени диаметром около дюйма. Они бурили на невообразимой скорости, поглощая горную породу по мере продвижения.

Мы вернулись на станцию и вошли в комнату треугольной формы, расположенную между двумя тоннелями. В самом конце стояли контейнеры, сделанные из такого же белого металла. Они были площадью около двенадцати дюймов в квадрате, и три фу та в длину. Сен-Жермен открыл один из них, и показал мне красивые не ограненные желтые алмазы. Я не мог произнести и слова, настолько они были прекрасны. Думаю, читатель меня может спросить: «Вы хотите сказать, что они были физическими?» На этот совершенно естественный вопрос хочу ответить: «Да, такими же физическими, как и бриллианты, что вы носите на ваших пальцах сегодня». Другие контейнеры были наполнены ограненными камнями невообразимой ценности.

Затем мы вернулись к входу в рудник. Сен-Жермен закрыл дверь, и опечатал ее как прежде. Никто, если только не Вознесенный Владыка, не смог бы отличить вход от окружающей породы. Поднявшись от земли, мы быстро преодолели тридцать семь миль, оказавшись у золотого прииска. На этот раз мы стояли на самой вершине горы рядом со скалой конусообразной формы, казавшейся совершенно монолитной. Диаметр ее основания был около пятнадцати футов, высота, вероятно, футов десять.

—  Внимательно следи, — сказал он, положив руку на скалу. Медленно отворилась треугольная створка, открывая ведущий вниз лестничный пролет. Спустившись вниз по лестнице, мы вошли в пещеру с такой же шахтой в её центре, как и в пещере алмазного рудника.

— Обрати внимание на отсутствие дробилок, — продолжал он, — все делалось внутри самой шахты. Ничего не обрабатывалось на поверхности. — Мы остановились на глубине четырехсот футов, где была другая огромная пещера. Здесь же находилось все оборудование по переработке руды. Он объяснил мне предельно простой процесс переработки, который был настолько прост, что казался невероятным.

Мы продолжили спуск до отметки восьмисот футов и увидели то же расположение, что и в алмазных копях. Из центра, как спицы колеса, здесь тоже выходили тоннели. Между ними находились три помещения треугольной формы, содержащие в себе остатки выработки, добытые из шахты прямо перед закрытием прииска. Здесь, как и в других помещениях, стояли контейнеры из белого металла. Мне разрешено описать содержимое только трех из них.

Содержимым первого контейнера оказались самородки, добытые из русла древней реки, в золотоносной россыпи, протекавшей на глубине восьмисот футов, где находился слегка зацементированный гравий, содержащий золото. Это образование простиралось до глубины тысяча двести футов, и содержало в себе огромное богатство. Второй контейнер был наполнен золотой проволокой из жил белого кварца, находящихся на глубине четырехсот футов. Третий контейнер содержал толстые золотые диски весом по восемь фунтов каждый.

—  Место, в котором хранилось золото, — объяснил Сен-Жермен, — было известно как комната золотых слитков. Там хранилась копия записей этого прииска. Оригиналы теперь находятся в комнате записей в обители Ройал Тетон, а дубликаты здесь.

Мы вернулись на поверхность. Сен-Жермен снова, как это было описано, опечатал вход и обратился ко мне:

—  Сын мой, ты открыл эти рудники, и с помощью своих коллег привел их в рабочее состояние, и извлек это совершенство. Ты также сделал записи на неразрушимом металле, который я покажу тебе в Ройал Тетон. Вознесенные Владыки предвидели приближение катаклизма двенадцать тысяч лет назад и, зная, что рудники он сильно не затронет, подготовили и опечатали их, чтобы открыть их в далеком будущем, в которое мы входим ныне.

Семь раз из твоих многочисленных воплощений в тебе воскресала память и процесс создания этих записей. И в нынешнем веке ты восстановишь их снова на благо всего человечества. Это объясняет твой интерес с самого детства к различным древним записям. В этой жизни тебе снова предстоит проделать много связанной с этим работы.

Идем, мы сейчас должны вернуться в Ройал Тетон. Там, в комнате, примыкающей к большому залу аудиенций, находятся те записи, о которых я тебе сказал. Это место, где хранятся изобретения и научные открытия. В комнате, где мы были в прошлый раз, хранятся только записи различных цивилизаций.

Мы вернулись в Священнообитель и вошли на этот раз через лифт, как во время нашего первого визита. Выйдя из него, мы вошли во вторую дверь, расположенную справа от входа. Она вела прямо в комнату научных записей, которая была размером около семидесяти футов в длину, сорока в ширину и пятнадцати футов в высоту. Все стены, потолок и пол были покрыты тем же неразрушимым белым металлом, из которого были сделаны стеллаж и контейнеры.

Сен-Жермен выдвинул один из последних ящиков, и дал мне созданную мною запись об алмазном руднике. Я снова мог ее прочесть, но на этот раз Сен-Жермен подсказал мне призвать мое Внутреннее Божественное Я, чтобы позволить Ему разъяснить мне всё знание прошлого, которым я обладал в то время. Запись давала четкую, но краткую историю открытия и деятельности прииска. Он передал мне другой свиток, на котором была изложена вся история золотого прииска.

— Сейчас ты видишь физическое доказательство того, что я тебе говорил, — сказал он, — и я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не скажу тебе то, чего не смогу доказать. — Он повернулся, и так посмотрел на меня, что его взгляд пронзил мой ум и тело.

— Сын мой, — продолжил он, — ты держался хорошо, был спокоен, и уравновешен во время недавних переживаний. Многое зависит от твоего следующего шага. Сфокусируй все свое внимание на Всеконтролирующем Божественном Я Внутри себя и не забывай удерживать его там.

В свете последующих событий, я понял, насколько необходимо было его назидание. Сказав мне это, он пересек просторный зал аудиенций и подошел к большой бронзовой двери в западной стене. Когда он положил руку на дверь, ее створки начали медленно подниматься вверх, и после того, как мы вошли в нее, снова закрылись.

Я замер от удивления, ибо увидел то, что человеческие глаза удостаивались видеть не часто, если вообще когда-либо видели. Увиденная мною сцена лишила меня всякой возможности двигаться, — так сильно она очаровала меня своей красотой.

В двенадцати футах передо мной стоял постамент из белоснежного оникса, высотой в три метра и площадью в шестнадцать квадратных дюймов. На нем лежала хрустальная сфера, наполненная непрестанно движущимся бесцветным «Светом», в котором виднелось движение крохотных сверкающих звездочек. От сферы на расстояние около шести дюймов во все стороны непрерывно исходили лучи призматических цветов. Из-за ее непрерывного мерцания создавалось впечатление, что она живая.

Из вершины хрустальной сферы выходили Три Лепестка Пламени: первый — расплавленное золото, второй — нежно розовый, а третий — синий электрик, достигавшие не меньше трех футов в высоту. У верхушки каждый лепесток сгибался, как страусиное перо, — изящное, красивое и в непрестанном движении. Сияние, излучаемое этой великолепной сферой, наполняло всю обитель, и создавало чувство присутствия электронной энергии, неподдающейся описанию. Свет, Жизнь и Красота этой сцены превыше всех сил человеческого выражения.

Мы прошли в самый конец комнаты, где бок о бок стояли три хрустальных гроба, в каждом из которых находилось человеческое тело. Когда я подошел ближе, мое сердце едва не остановилось, ибо в них были тела Лотос, нашего сына и мое, что служили нам в одном из давних воплощений. Я без труда их узнал, ибо Лотос сейчас имеет некоторое сходство с тем телом, а наши с сыном тела имели более правильное и совершенное телосложение. Все они выражали полное совершенство, почти как в древней Греции.

Они казались живыми, только спящими. Они имели волнистые, золотистые волосы и одежды из золотой материи, такой же, как мантии фигур, изображенных на гобелене. Вознесенному Владыке стоило лишь взглянуть на эти тела, чтобы увидеть каждое жизненно важное действие, переживаемое во всех последующих физических воплощениях. Таким образом, они были своего рода зеркалами, в которых отражались все происходящие действия, которые, тем не менее, сохраняли неизменным их изначальное совершенство.

Каждый гроб стоял на широком основании из такого же белого оникса, как и то, на котором покоилась сфера. Гробы были покрыты хрустальными крышками, которые очень плотно входили в паз, идущий вдоль края, но они не были опечатаны. На всех трех крышках прямо над центром груди были видны семиконеч-ные звезды, а под ними — четыре иероглифа. Над головами были изображены шестиконечные звезды, а сбоку, чуть ниже плеч, — две сомкнутые руки. Еще ниже, у ступней находились горящие факелы, помещенные таким образом, что пламя касалось крышки гроба. Это пламя всегда оставалось золотым, несмотря на многоцветное сияние света в комнате. На противоположной от факела стороне, под ступнями была пятиконечная звезда. Все эмблемы были рельефные, как будто высеченные в хрустале.

— Эти тела, — объяснил Сен-Жермен, — принадлежали вам, троим в одной особенной жизни, когда вы покинули Золотой Город для выполнения специальной работы. Ваши переживания были настолько потрясающими и, кроме того, в той жизни вы сделали столько добра, что явилось Великое Космическое Существо, и велело сохранить тела до того времени, когда вы сможете воскресить их и вернуться в Золотой Город. Владыка дал все указания по их сохранению, и как видишь, они были добросовестно выполнены.

Теперь ты можешь понять, насколько важно и необходимо поддерживать глубокое осознание и концентрацию на Внутреннем Учителе — Христовом Я, чтобы только Божья Любовь, Мудрость и Совершенство могли действовать через твои ум и тело во все времена.

В этот момент на меня нахлынула волна Ослепительного Света и Огромной Силы, и мое Божественное Я произнесло следующие слова:

— Великий Учитель Света, Родитель, Брат и Друг! О, Могущественный Сын Бога! Ты поистине несешь Вечную Любовь, благодаря которой заслужил Вечный Мир и Мастерство над пятью низшими царствами. Великое Божественное Я в этих столь любимых тобою детях очень скоро проявится в Полном Сознательном Господстве, дабы они оказали тебе любую помощь, которую ты так долго ждал, так как каждое дитя Бога должно выполнить именно то служение, которое только он может выполнить. Я призываю Великий Свет из самого Сердца Бога благословить тебя навеки.

После этих слов обитель озарила грандиозная вспышка Света, наполнив все вокруг яркими звездочками призматических цветов. Они были везде, и освещали все радужным Светом, пульсирующим Жизнью.

—  Видишь, Сын мой, — сказал Сен-Жермен, — как великолепно ты можешь выражать Великое Божественное Я. Скоро ты сможешь это делать сознательно, когда пожелаешь.

Обрати внимание на сталактиты на потолке и на серебристо-белые стены. Все они сделаны из осажденной субстанции, а в комнате постоянно поддерживается необходимая температура.

Мы прошли в самый дальний угол обители, и подошли к отполированной двери сводчатого прохода. Сен-Жермен прикоснулся рукой к двери, и она отворилась, раскрывая нашему взору чудесное оборудование из белого металла для выполнения записей.

— В наступающий век, — продолжил он, — многое сохраненное здесь оборудование будет передано людям для использования, так что его не нужно будет снова ни изобретать, ни открывать.

— Как происходит - спросил я - что ни здесь, в обители, ни в рудниках нет пыли и вентиляция очень хорошая? — На что он ответил:

—  Очень просто - объяснил он - Вознесенные Владыки применяют ту же силу для уборки и вентиляции, что и для производства тепла, света и энергии. Эманация, идущая от любого из них, проходя по рудникам или обителям, мгновенно поглощает всю ненужную субстанцию. Близится второе утро с тех пор, когда ты оставил свое тело. Мы должны вернуться.

Мы вышли из зала аудиенций через дверь слева от лифта, и снова оказались под звездным небом. Затем быстро вернулись в мою комнату, и мгновение спустя я уже был в своем теле. Сен-Жермен стоял напротив меня, протягивая знакомую хрустальную чашу, которая на этот раз была наполнена жидкостью янтарного цвета. Я выпил ее и ощутил живительный эффект в каждой клетке моего тела.

—  Сейчас спи столько, сколько сможешь, — сказал он, и исчез из вида. Спал я крепко, потому что, проснувшись много часов спустя, почувствовал себя полностью освеженным, а тело мое обрело силу и энергию.