БЭРД СПОЛДИНГ - " ПУТЕШЕСТВИЕ НА ВОСТОК ". ГЛАВА 4. ПО ДОРОГЕ В ТЫСЯЧУ МИЛЬ

БЭРД   СПОЛДИНГ

      ПУТЕШЕСТВИЕ                 НА  ВОСТОК

ГЛАВА  4

ПО  ДОРОГЕ  В  ТЫСЯЧУ  МИЛЬ

  После встречи с Брахманандой и Судхиром Бабу всё изменилось. Прежде члены экспедиции лишь допускали, что за суеверными воззрениями таятся трансцендентные Истины, заслуживающие внима­ния и изучения. Встреча с Брахманандой пробудила в ученых надежду на то, что результаты исследований превзойдут самые смелые их ожидания. Знакомство же с Судхиром Бабу позволило им отбросить свои европейские предрассудки, консервативные убежде­ния и высокомерие и приступить к непредвзятому изучению азиатской мудрости.

В скором времени экспедиция направилась к Ришикешу. Дороги поначалу были в хорошем состоянии, так что передвигались ученые достаточно быстро. Позже им пришлось пересесть на мулов и лошадей, а то и вовсе идти пешком по узким горным дорожкам. Никогда еще европейским ученым не приходилось за­бредать в столь отдаленные районы, так что офицеры королевской армии, заботясь о безопасности делега­ции, пытались отговорить их от этого путешествия. Хотя Индия была британской колонией, многие ре­гионы отказывались содействовать властям, так что без вооруженной охраны тут было не обойтись. В не­которых областях даже местные жители старались избегать любых поездок, опасаясь попасть в руки вездесущих разбойничьих кланов. Неудивительно, что члены экспедиции были вооружены до зубов, од­нако за время странствия с ними не случилось ничего неприятного. Казалось, будто некая незримая сила охраняет их в этом путешествии.

На пути им встретился джайнский храм. Джай­низм — религия, опирающаяся на принцип безуслов­ного сострадания [ахимсы]. Основал ее свыше двух тысяч лет назад мудрец Махавира. Сам он был царе­вичем, однако ушел из дворца в джунгли в надежде обрести духовную Истину. Благодаря искренности и упорству он достиг в конце концов просветления. Первое, что бросалось в глаза при входе в храм, — это статуя медитирующего Махавиры, во лбу у которого красовался большой бриллиант. Но прежде, чем вой­ти в храм, посетителям предстояло снять пояса и бо­тинки, а также оставить за порогом все то, что было сделано из шкур, рогов и бивней животных. В храм не допускались предметы, полученные путем убий­ства. Джайны неизменно придерживаются подобных ритуалов, поскольку ахимса запрещает им убивать, есть мясо и даже хранить дома то, что может иметь отношение к отнятию жизни.

Джайны всегда одеваются в белое и закрывают лицо — все, кроме глаз, — чтобы насекомые не по­пали ненароком им в нос или рот. Если какой-нибудь несчастный комар обретет там смерть, будет счи­таться, что джайн совершил убийство, ведь ахимса распространяется на все без исключения существа. Более того, джайнские монахи на все лето становятся добровольными затворниками, поскольку именно в это время насекомые активно размножаются. И монахи стараются не выходить наружу, чтобы не насту­пить ненароком на муху или комара. Европейцам по­добная практика представляется весьма странной и нелепой, однако большинство джайнов строжайшим образом выполняет все предписания. Без этого, как они считают, у них нет шансов продвинуться на пути религиозного служения.

Некоторые джайны идут еще дальше. Завершив обучение при храме, они добровольно отправляют­ся в джунгли и живут там полностью обнаженными. Пьют они только ключевую воду, питаются плодами и все свое время посвящают медитации. Они считают, что находятся в долгу у общества, пока продолжают есть рис и носить одежду. В свою очередь, принимая щедрые подношения от благочестивых верующих, они оказываются в долгу у человечества. Религиоз­ная жизнь для них несовместима с пребыванием в миру. А потому, дав обет, они порывают с прошлой жизнью, оставляя позади все виды материальных ис­кушений — в том числе, одежду.

Джайны верят, что люди, посвятившие свою жизнь религии, должны распрощаться со всеми вида­ми собственности, поскольку обладание в любой его форме означает привязанность, а это препятствует религиозному обучению и духовному освобождению. Джайны даже покидают прекрасные храмы ради естественной жизни в джунглях. Земля становится им постелью, небо — крышей, а животные — друзья­ми. Все время они проводят в медитации, целью ко­торой является распространение любви на всех жи­вых существ.

Пока монахи медитируют, дикие животные без­боязненно собираются вокруг. Европейские ученые привыкли называть эту религию нудизмом — из-за полного отвержения всего материального. Жалко  лишь, что термин нудизм нередко ассоциируется с грубым варварством и примитивностью.

Когда в стране утвердилось британское владыче­ство, многих джайнов бросили в тюрьму. Их обви­няли в нарушении норм общественной морали, хотя жили они в джунглях и никак не соприкасались с обществом. Зато членам делегации, которые успели на тот момент избавиться от расовых и культурных предубеждений, философия джайнизма показалась весьма практичной. Джайны верят, что сила любви способна уничтожить все трудности и препятствия. Однако любовь эта должна носить абсолютный ха­рактер. Целью ее является не какой-то отдельный класс лиц, а общество в целом — независимо от расо­вой или религиозной принадлежности. Такой фило­софский подход был необычайно ценен для Индии с ее кастовыми предрассудками.

Джайны не сомневаются, что все без исключения человеческие существа — слабые и сильные, бед­ные и богатые, знатные и простолюдины — в рав­ной мере заслуживают любви. Подобное чувство не только безгранично, но и глубоко — вроде любви ма­тери к своему ребенку. Она должна быть искренней и сильной, чтобы противостоять любым трудностям и невзгодам. Распространив любовь на всех челове­ческих существ, люди должны обратить ее затем на животных, начиная от огромных слонов и заканчи­вая крохотными насекомыми. Вот почему джайны не только избегают убийства, но и сторонятся любых продуктов, так или иначе связанных с кровопроли­тием.

Джайны считают варварством покорение врага с помощью силы. По их мнению, победить противни­ка можно было только любовью. Джайнизм издавна процветал в Северной Индии, однако за пределами этой территории ему приходилось сталкиваться с индуизмом и исламом. В индийской истории полно примеров того, как мусульмане безжалостно искоре­няли джайнизм и буддизм. В свою очередь, многих отпугивали аскетические нормы джайнизма — не го­воря уже о том, что монахов с обнаженными телами и закрытыми лицами легко можно было принять за какой-нибудь сброд. Должно быть, именно поэтому джайнизм укоренился исключительно в горных рай­онах и отдаленных областях страны.

Деревушка Ашма располагалась у самого подно­жия горы. Делегация остановилась в этой деревне, чтобы дать передышку мулам и лошадям. Кроме того, ученым хотелось взглянуть на величественное соо­ружение, именуемое «храмом тишины». То была по­стройка из белого камня, возведенная свыше четырех тысяч лет назад. Внутри храма находился огромный зал без единой статуи. Стоило человеку оказаться в нем, как в душе его тут же воцарялся покой, а трево­ги и заботы исчезали сами собой. Согласно легенде, царь Рапур, приведший войска на покорение соседних стран, встретил неподалеку монаха. Последний как раз и посоветовал царю не полагаться исключитель­но на силу, а завоевывать сердца людей с помощью доброты и милосердия. Царь последовал его совету, разоружил войска и стал поощрять своих подданных жить в любви и добродетели. С тех пор его страна на­слаждалось покоем и благоденствием.

Со временем многие забыли о царе Рапуре и его эпохе. Сохранился лишь храм, возведенный в память о его духовном пробуждении. Никто из посетителей, оказавшись внутри, не в состоянии был вымолвить ни слова. Отсутствие в храме статуй объяснялось же­ланием подчеркнуть абсолютную Истину — незри­мую и нематериальную. 

Вот что сказал членам делегации монах, присма­тривавший за храмом:

—  Храм тишины можно назвать местом силы, ведь
это два синонимичных понятия. Достигнув духовно­
го безмолвия, люди оказываются на стадии, когда все
пребывает в единении с мистической силой. Духов­
ная сила дана всем без исключения человеческим су-­
ществам, однако люди привыкли бездумно тратить
ее. Подобная трата нарушает внутренний покой, тогда­как концентрация силы ведет к умиротворению.
Когда люди фокусируют внутреннюю силу на жизненно­
важном энергетическом центре, они получают возмож-­ность взаимодействовать с Всевышним на духовном плане.Достигнув единства с Всевышним, они оказываются в единении со всеми без исключе­ния энергиями. В этом и состоит наша главная цель.
Чтобы объединиться с Всевышним, человек должен
сознательно идти на контакт с ним, пожертвовав
внешним ради внутреннего чувства. Ведь Всевышний
незримо обитает в человеческих душах и сердцах.

Искоренив иллюзорную гордость, или эго, при­знав собственное невежество и проявив готовность учиться, люди могут изменить себя к лучшему. Не­возможно обучить чему бы то ни было человека на­пыщенного и высокомерного, поскольку лишь скром­ные и смиренные способны узреть Истину. Всевыш­нему нет дела до шумных, назойливых молитв. Он видит лишь тех, кто обращается к нему всем сердцем, почитая его в спокойствии духа.

—Но если послушники молятся, не опираясь ни на тексты, ни на священную Библию, как они смогут понять философию своей религии? — поинтересова­лись ученые.

—Мудрость рождается в безмолвии, — пояснил
монах. — Всевышнему не нужны наши многоголосые восхва- ления, и для молитвы ему не требуется какой-то особый язык. Когда ученик молится в молчании, мысль его прихо- дит в согласие с тем священным влиянием, распознать которое можно лишь в спокой­ствии духа. Только при умиротворенном сознании мы можем заниматься самоанализом и самосовер­шенствованием, получая поддержку от Всевышнего. Лишь в состоянии покоя люди способны разобрать­ся в себе и своем окружении. Потенциальная сила может возникнуть и развиться только в безмолвии. Когда разум спокоен, внешние факторы больше не тревожат нас, а личные желания теряют свою силу. Тот, кто способен освободиться от внешних помех, познает чудесную гармонию этого бескрайнего мира. Люди должны понять, что счастье таится в их созна­нии. Пока же большинство людей ищет счастья во внешней среде, однако подобные факторы являются источником временных развлечений. Нет смысла об­ращаться за счастьем вовне. Людям следует сосредото-­читься на своих глубинных чувствах, поскольку обрядовая сторона лишь угнетает их волю. Его ответ озадачил ученых. Кто-то спросил:

—Как можно найти что-то, даже не вставая с ме­ста?

—Люди начнут понемногу сознавать свою ис­тинную природу, — продолжил свои объяснения мо­нах. — Разумеется, подобный процесс займет немало времени. Постепенно они обнаружат, что счастье их не зависит ни от внешних факторов, ни от дру­гих людей. Освобожденное сознание, которое никто не в силах украсть, и есть истинно религиозное со­стояние. Ему предшествует развитие и процветание мыслей, исходящих из глубин нашего «Я». Люди без труда найдут ответы на все вопросы, как только осо­знают свою природу и ощутят незримое влияние Всевышнего. К тому моменту никто уже не будет искать вовне.

—Все это очень интересно, — заметил ученый. —
Но если у людей не будет книг, на которые можно было бы опереться, как им удастся достичь подобно­ го состояния?

—Большинство европейцев привыкли полагать­ся в своей жизни на какой-либо метод или религиоз­ную философию, а это значит, их легко можно сбить с толку или ввести в заблуждение. На самом деле, они должны научиться думать, чтобы самостоятель­но найти свой путь. На пути к свободе необходимо проявить личное мужество и персональные усилия, поскольку не бывает двух похожих дорог. Взгляни­те на человеческую историю: бесчисленные религии предлагали людям великолепнейшие Истины, но
лишь немногие отважились досконально изучить их.
Большинство учеников всецело зависят от наставле­ний монахов. Вот только как эти монахи могут на­правлять вас к внутренней свободе, если сами еще не достигли освобождения? Поэтому-то царь Рапур построил храм, в котором не было ни статуй, ни язы­ков, ни изображений: ему хотелось избежать путей, которыми следовали бесчисленные индуистские сек­ты. Господь вездесущ и абсолютен, следовательно, никакой язык, никакая форма не в состоянии отобра­зить его. Лишь в полном безмолвии, избавившись от внешней, обрядовой стороны, люди могут наслаж­даться свободой, мирно сосуществовать друг с дру-­
гом и отдавать себе отчет в тех узах, что связывают
представителей человечества. Люди часто размыш­ляют о том, что связывает их с другими людьми. Но что толку, если за основу они берут собственное эго?
Наши мысли носят достоверный характер лишь в том случае, если на них не давят предрассудки и внешняя среда. Но свобода мышления — это не просто воз­можность думать так, как тебе хочется, но и умение не поддаваться сторонним воздействиям. Иными словами, Истину можно найти только в безмолвии, освободившись от всевозмож- ных обрядов, предрас­судков, языковых традиций, навязанных извне мыс­лей и страхов, порожденных нашим невежеством. Лишь полная свобода позволит людям обрести мир и душевный покой.

Делегация сердечно распрощалась со смотрите­лем храма. Визит этот, пусть и недолгий, произвел на всех замечательное впечатление. Казалось, будто храм окружен незримым магнитным потоком, по­скольку каждого переполняло чувство удивительной безмятежности. Ученым и прежде доводилось слы­шать о людях, практикующих религию в состоянии безмолвия, но никто уже не считал этот способ аб­страктным и бессмыслен- ным. Очевидно, что в Ин­дии было много такого, над чем европейцам стоило бы как следует поразмыслить.