УИЛЛ Л. ГАРВЕР - " БРАТ ТРЕТЬЕЙ СТЕПЕНИ " ГЛАВА 11. ЧЁРНОЕ БРАТСТВО

ЭЗОТЕРИЧЕСКИЙ  РОМАН

УИЛЛ  Л.  ГАРВЕР



БРАТ  ТРЕТЬЕЙ  СТЕПЕНИ

Это рассказ о человеческом  выборе

 и об огненной устремлённости души

к единственному верному пути,

 ведущему в Царство Божие, Царство Света, -

к Служению человечеству

Глава 11 .    ЧЁРНОЕ  БРАТСТВО  

    Спокойствие и самообладание, каких я прежде никогда не испытывал, овладели мной. Утвердилось решение принимать все со стоическим безразличием и не удивляться ничему, что может произойти. Это состояние ума подверглось первому испытанию на следующее же утро. Спустившись к завтраку, я встретил за столом своего давнего друга Гарсию. Мы не виделись два с половиной года, я ничего не слышал о нем, и потому появление его было неожиданным. Гарсия встретил меня сердечным рукопожатием и на вопрос, где он пропадал все это время, ответил, взглянув со значением, что был на Востоке. Поскольку в правила входило не вести бесед о Братстве за столом, я прекратил дальнейшие расспросы. По окончании завтрака он вышел за мной в зал и, когда мы остались одни, сказал:

- Брат Альфонсо, мне необходимо сообщить вам очень важную информацию.

- Тогда пойдемте в мою комнату.

- Альфонсо, я проделал долгий путь из Абиссинии ради этой встречи, - начал мой друг, когда я плотно закрыл дверь. - Великий Учитель, который является Защитником вашим и ваших родителей, увидев, что вас окружают большие и, возможно, смертельные опасности, послал меня, чтобы я предостерег и подготовил вас. Вспомните, брат, что ваши отец и матушка не вверили бы свое дитя моему попечению, если бы я не имел соответствующих рекомендаций и не был достоин такого доверия.

- У меня нет ни малейших сомнений в вашей чести и искренности, брат мой, - заверил я. - Что вы хотели мне сообщить? О чем предостеречь?

- В Париже, - он понизил голос, - существует секта красных дугпа Непала - сборище колдунов. Прознав, что вы стремитесь к дальнейшим посвящениям в Белом Братстве, они измыслили заговор, дабы увести вас с истинной стези в свою красную банду.

 - Как же им стало известно обо мне? - спросил я с осторожностью, памятуя о сохранении тайны и задаваясь вопросом: откуда сам Гарсия узнал о моем намерении?

- Брат мой, хотя все тайные школы хорошо охраняются и каждый обязуется хранить молчание, вам уже должно быть известно о том, как трудно порой защитить это знание. Те люди - колдуны и некроманты - весьма сведущи в черной магии. В своих подлых практиках они вызывают астральные образы умерших, духов стихий и заставляют этих невидимых посланников исполнять свои повеления. Так они получают информацию о том, что самым тщательным образом скрывается, и применяют это для достижения своих недобрых целей.

- Но почему они выбрали именно меня? Я не намерен и не стану служить темным силам.

- Тем более они будут добиваться вас. Они, преданные злу, следят за всеми, стремящимися в Великое Братство; они - враги всему, что благородно и чисто, и хотели бы завлечь вас в свои порочные дела.

- Странно, что их выбор остановился на мне, почитающем лишь чистоту и добро, - сказал я, стараясь ничем не выдать своего подозрения, что это, вероятно, новая проверка.

- Да, брат мой, на первый взгляд это может показаться странным. Но если только они обретут над вами власть, то сумеют извратить саму вашу природу, и тогда божественное знание, уже полученное вами, сделает вас более мощным орудием зла. Многие стремящиеся в Белое Братство были потеряны таким образом и ныне принадлежат к красной банде. Они применяют божественные силы для исполнения адских целей. Вспомните каббалистическую аксиому: "Demon est Deus inversus" ("Дьявол есть Бог наоборот")

- Что ж, благодарю вас за предупреждение. Я чувствую, что достаточно силен, чтобы встретиться с любым злом, даже с самим дьяволом и его дьявольским воинством. - И ощутив, как в меня вливается новая духовная сила, продолжил: - Я знаю, что божественен. Да, в этом теле-храме, что вы видите перед собою, обитает Сам Бог! А властен ли сатана над Богом?

- Хорошо. Я рад слышать, с какой уверенностью вы это говорите, но все-таки будьте начеку. Я передал предостережение, мой долг исполнен. Знайте верную примету: ни одно отделение или секция истинной оккультной школы Белого Братства не требует ни гроша за обучение и не оценивает посвящение в денежном эквиваленте.

- Мне это известно, брат, ведь более двух лет я получал наставления, и с меня не просили платы!

- Альфонсо, до сих пор вы состояли во внешней секции истинного Белого Братства. Но мой Учитель не послал бы меня сюда, если бы над вами не нависла угроза. Вспомните слова своего отца: покуда вы чисты и бескорыстны, Великие Защитники будут охранять вас. И теперь я говорю, что пришел к вам с предостережением по приказу одного из них. Все, более я ничем не могу быть вам полезен и должен идти. Но еще раз скажу: остерегайтесь! - С этими словами, предупреждая мои дальнейшие расспросы, Гарсия поднялся и поспешно вышел.

 Едва дверь закрылась за ним, слуга объявил, что какой-то господин ожидает меня в экипаже у ворот. «Неужели события разворачиваются так быстро?» - спрашивал я себя, подходя к карете. Тут дверца ее распахнулась, и человек в маске знаком пригласил меня садиться. Он произнес шепотом пароль шестого уровня, затем опустил занавески, закрыл дверцу, и экипаж немедленно рванул с места.

  Какое-то время мы двигались в молчании, похоже, повернули несколько раз. Примерно через полчаса приостановились, и я услышал лязг открывающихся ворот. Потом карета поехала дальше. Через пять минут снова остановилась, и мой спутник впервые заговорил: «Будьте добры, наденьте этот колпак». Я без размышлений взял у него и надел на голову черный шелковый мешок, за исключением небольшого отверстия на уровне рта он полностью закрывал голову, не давая ничего увидеть. Сопровождающий взял меня за руку, мы вышли и поднялись по ступеням. Затем шли по голому твердому полу, и наши шаги отдавались эхом. Наконец, переступили какой-то порог, и тут с меня сняли колпак. Я огляделся и обнаружил, что стою в комнате, где нет ни одной двери, не видно было даже той, через которую мы вошли.

  По очертаниям комната представляла собою правильный куб; ее голые, пустые стены были окрашены в черный, как ночь, цвет, а четыре красных светильника наполняли пространство неверным светом. Даже ковер на полу был черным. И как бы для того, чтобы сцена выглядела еще более мрачной, тринадцать фигур в масках, с головы до пят облаченных в черные одеяния, сидели вокруг длинного стола того же эбонитового цвета. Мой провожатый усадил меня у конца стола и сам занял место подле. Шесть фигур оказались справа от меня, шесть - слева, а тринадцатая - у противоположного края стола. До сих пор не было произнесено ни слова, но мрачность и необычность происходящего, как ни странно, благоприятно сказались на мне: вместо робости я почувствовал мощный прилив силы. Фигура в маске, сидевшая напротив, извлекла из складок своего балахона черный куб, поставила его на стол рядом с каким-то предметом, накрытым тканью, и заговорила торжественным голосом, звучавшим холодно и жестко:

- Земной человек, какое скоропалительное, легкомысленное решение заставляет тебя стремиться к вступлению в наше Братство? 

Не смутившись его суровым обращением и таинственной обстановкой, я ответил:

- Поиск знания и жажда силы.

- Ты ищешь знание, чтобы иметь преимущества перед невежественными людьми, и силу, чтобы возвыситься на Земле?

-  Нет, - возразил я, - знание мне нужно для служения и помощи ближним, а сила поможет делать это эффективно.

- Разве ты знаешь недостаточно для этого? Что еще ты желаешь узнать?

- То, что я знаю, - всего лишь малая частица непознанного, песчинка на морском берегу, капля в океане. Есть еще знание иного мира, души, духа и всей бесконечности.

- Ты думаешь, что человеческий ум способен осилить столь великое? Не кажется ли тебе, что сие бескрайнее знание принадлежит лишь Богу?

-То, что принадлежит Богу, принадлежит и богоподобному человеку. Разум, сопряженный с духом, не знает пределов, куда ему нет доступа, ему внятны глубочайшие тайны Божьи.

- Разум, сопряженный с духом? Как, по-твоему, этого можно достичь?

- Обеспечив условия, необходимые для этого союза, совершенствуя инструменты, соответствующие этим силам.

- Итак, ты полагаешь, что человек способен развить и явить более высокие способности, более совершенные инструменты для проявления знаний и, вероятно, неизвестные и не пробудившиеся чувства?

- Все, вместе взятое, - ответил я.

- Неужели ты думаешь, что это возможно, пока человек остается на Земле?

- Даже и на Земле, если он освобождается от земного и возвышается над плотским.

- Ведомо ли тебе об опасностях, что окружают тех, кто стремится раскрыть эти способности и высшие силы, не будучи правильно подготовлен?

- Многие опасности угрожают им, - отвечал я.

- Да, немногие готовы к ним. Поспеши, человек, вернуться, пока не поздно. Когда переступаешь порог, нет возврата. Берегись! Смерть, безумие, болезнь до конца жизни и несчастье - удел тех, кто потерпел неудачу. Вернись к мирским обязанностям, не вступай на опасный, неровный путь. Поражение приведет к разочарованию.

- Господа, - твердо сказал я, - вы получили мое прошение. Я не заберу его обратно. Я все обдумал и готов ко всему.

Поистине, нет силы, равной той, что дается осознанием присутствия

Бога внутри. Внутренняя энергия вела меня вперед, и я решил следовать ее побуждениям. Все время в течение этого диалога двенадцать фигур в балахонах хранили молчание и неподвижность, однако, блестящие глаза, смотревшие из-под колпаков, не отрывались от моего лица. Но теперь в один голос, тихо и угрожающе, они произнесли:

- Спеши, человече, берегись, берегись!

Послушный своему внутреннему голосу, я ответил:

- Нет, не отступлю.

Тогда все они сложили руки странным образом на столе, а глава собрания спросил:

- Нуждается ли в твоей защите и поддержке кто-либо в мире: родители, жена, ребенок или родственник? Связан ли ты с кем-либо на Земле обязательствами?

- Ни с кем я не связан долгом, кроме долга перед всем миром; мои родители и все родственники ушли в мир иной.

- Готов ли ты отречься от себя и от мира ради истины?

- Все отдам за истину, - ответил я от всего сердца.

- Готов ли ты вынести людское презрение за истину?

- Все - за истину.

- Готов ли ты быть нищим на Земле, терпеть позор, страдания, гонения за истину?

- Все - за истину, - ответил я в третий раз.

Придвинув черный куб к себе, председатель снова обратился ко мне:

- Кандидат, знаешь ли ты, что означает этот куб?

- Черный куб - это символ низшего человека и четырех элементов и принципов, составляющих его земную природу.

- Это так, - подтвердил он, пустив куб вкруговую. Теперь я заметил, что в кубе было небольшое отверстие, и по мере того, как его передавали, каждый что-то клал в него. По-видимому, таким образом вопрос о моем вступлении был поставлен на голосование. Когда куб вернулся к председателю, он взвесил его в руке и сказал:

- Человек, мы не принимаем никого лишь по его заявлению. Ты должен, подобно Христу, сойти в ад, выстоять, преодолеть страдания и доказать, если сможешь, что достоин того знания и привилегий, к которым стремишься. - Затем, достав из складок балахона черную и белую карточки, он подал их мне через стол и продолжил:

- Мы даем тебе семь дней для принятия окончательного решения. Хорошенько подумай о своем пути! Если на седьмой день ты откажешься от своего намерения и примешь решение вернуться в мир, сожги белую карточку, если же продолжишь настаивать, сожги черную.

Закончив говорить, он сдернул покрывало со стола, и моему взору предстал череп, лежащий между скрещенными костями. Он сиял фосфоресцирующим светом и испускал дурманящий запах. По знаку председателя все поднялись и, указывая на меня руками в черных перчатках, произнесли странный куплет:

«Мертвец, мертвец в глубокой могиле, Дух твой затерян в полуночном мире. Уж солнце восходит и близится день, Но до вознесения тело ждет смерть, Но до вознесения тело ждет смерть».

Когда отзвучали последние слова, прежний провожатый набросил мне на голову колпак и спешно свел к экипажу, который быстро довез меня до особняка Дюранов. Мысли мои вернулись к Иоле, но на этот раз, поскольку ум находился под контролем, они стали источником силы. Тренировка не прошла напрасно, теперь я умел сдерживать волнение, которое прежде лишало сердце покоя и было моей слабостью. «Как она возвышенна и благородна, - думал я, - какое величие ума, какая удивительная воля! И в то же время какое любящее и полное заботы сердце! Ах! Иола - воплощение человеческого совершенства: сила, соединенная с нежностью, разум, единый с сердцем. Да, я достигну ее высокого уровня и стану смиренным братом, который трудится с ней вместе на благо людей».

На следующий день Гарсия снова поднялся ко мне в комнату и повторил свое предостережение.

- Альфонсо, - сказал он, - помни, что Великое Братство не требует никаких испытаний, кроме тех, которые по природе своей разумны и этичны.

- Хорошо, буду помнить об этом, брат, - заверил я, не заикнувшись, однако, о происшествиях последних нескольких дней.

...Неделя подходила к концу. Я ограничивал себя в еде и старался, по возможности, не покидать своих апартаментов, много времени проводя в общении с Богом. На седьмой день, съев легкий завтрак, я удалился к себе и все утро размышлял о божественности человека, дабы во всей полноте осознать собственную божественную природу и присутствие Вселенского Христа в каждом человеке. В полуденный час, когда солнце находилось над головой, я достал карточки из кармана и приготовился сделать выбор. Белая карточка представляла собой треугольник, а черная была квадратной формы.

«Если сожгу белую, то уничтожу божественного человека, Бого-троицу, - сказал я сам себе. - Если же сожгу черную, уничтожу низшего, черный квадрат, или куб. Божественное Я воспрещает мне разрушать тебя, моя бессмертная душа, так что сожжена должна быть черная!» - Произнеся эти слова, я поцеловал белый треугольник и швырнул черный квадрат на пылающие угли камина.

  Взметнулось яркое красное пламя, тошнотворный запах наполнил комнату. Не сумев справиться с собой, я упал в кресло перед камином, от которого не мог оторвать взора, и вдруг увидел, как мерзкая рожа выступила из языков пламени. Она была вдвое больше нормальных размеров, и, разглядывая ее со странным волнением, я узнал свои собственные черты. Но, Боже, какие порочные и низменные! Зловещий, надменный вид, жестокий, насмешливый взгляд и глубокие морщины порока... Ужасное лицо словно притягивало меня. Почувствовав, что впадаю в апатичное состояние, мощным усилием воли я поднялся на ноги и крикнул: «Прочь, прочь!» Сильная дрожь сотрясала все мое тело. И тогда с воплем - о, что это был за вопль! - чудовище исчезло в пламени.

Я бросился к окну, распахнул его и высунулся наружу, чтобы не дышать ядовитыми испарениями, которые наполняли комнату затем подошел к бюро, достал химический препарат, изобретенный мною и составленный в период моего обучения, и бросил его в пламя. Немедленно приятный запах наполнил пространство, и силы вернулись ко мне. Пришла мысль: «Надо быть начеку. Это, возможно, лишь прелюдия к тому, что меня ожидает впереди».

Наступил вечер. Я окончательно пришел в себя и не стал принимать никакой пищи, так как не испытывал голода. Сгустились сумерки. Я мерил шагами комнату, погруженный в мысли, во власти печали, когда услышал тихий стук в дверь. Не хотелось, чтобы меня беспокоили, и поначалу я не ответил. Тогда послышался условный стук, принятый в шестом уровне. Я открыл дверь, и прежде, чем мне удалось сказать хоть слово, в нее проскользнула фигура в черном, прошептавшая: «Запри дверь». Я узнал голос Иолы и, ни секунды не размышляя, подчинился.

- Клео, я пришла сюда, рискуя жизнью, - голос ее дрожал. - Если меня найдут или станет известно, что я была здесь, завтра мой труп найдут в Сене. Существует ли второй выход из твоей комнаты?

- Есть выход через гардеробную, соседнюю с этой комнатой. Но что случилось? Чем вызван этот странный визит?

- Я должна буду немедленно уйти отсюда незамеченной, если кто-нибудь появится. И ты ни за что никому не сообщай о моем посещении.

- Хорошо, - согласился я, спрашивая себя, не новая ли это проверка, и мгновенно приходя в состояние боевой готовности.

- Клео, я пришла втайне от Братьев, чтобы сказать тебе, что ты попал в руки черного ордена- западной ветви красных дугпа Востока. Братья сказали, что поставили тебя в известность об этом и более не станут ничего делать, что ты должен еще раз встретиться с этой бандой и либо проиграть, либо победить. Это ужасно! Я опасаюсь твоего   провала, ибо эти чудовища одурманивают разум ядовитыми средствами, и ты не будешь самим собой. Поэтому, вопреки обычным правилам, хотя и не нарушая своей клятвы, я пришла предупредить тебя. Поступив таким образом, я сделалась мишенью для черных, и потоки ненависти, циркулирующие в астральном мире, теперь выливаются на меня. Но я выстою благодаря мощи своего вечного Я, а моя любовь к тебе не позволяет мне бездействовать.

- Благодарю тебя, моя дорогая сестра, - сказал я, глубоко растроганный, но все еще обуреваемый сомнениями, - благодарю от всего сердца за твою доброту и самопожертвование. Но если дело обстоит так, как ты утверждаешь, и меня вот-вот настигнет черное братство, пусть так и будет. С той силой и решимостью, которыми ныне обладаю, даже став членом этого адского ордена, я смогу привнести власть Бога в бездну ада. Если я им нужен, пусть поберегутся! Они не знают своей жертвы.

- О, брат мой, не обманывайся. Поддавшись их адским чарам и попав в окружение демонических духов, ты уже никогда не будешь свободен. Подожди, и Великое Белое Братство предоставит тебе возможность со временем войти в священные храмы. Я буду просить за тебя, обещаю. Через несколько минут член черного ордена может быть здесь; не ходи с ним,подожди!

- Нет, сестра моя, жребий брошен, и к жизни или смерти, к поражению или победе, я иду. Раньше ты просила меня верить тебе, теперь я прошу тебя верить мне. Ты боишься, что мне недостанет силы? Не тревожься, у меня есть все необходимое, и что бы ни произошло, самое худшее - всего лишь смерть. С намерением, которым одержим сейчас, я чувствую, что смерть будет вратами в новую, более возвышенную жизнь.

Тихий стук в дверь прервал наш разговор.

-  Вот и он, - прошептала Иола и поспешно §росилась в соседнюю комнату. - Подожди, брат мой, подожди! Не ходи, не ходи.

Но охваченный какой-то неистовой решимостью, я отпер дверь, готовый идти вопреки советам Иолы. Фигура в черном балахоне и колпаке вошла в комнату и произнесла пароль.

- Мы одни?-спросил затем мужской голос.

- Да.

- Мне показалось, я слышал два голоса. - Он внимательно смотрел на меня сквозь прорези колпака.

- Иногда я разговариваю сам с собой, когда остаюсь один, - ответил я с непоколебимой готовностью защитить Иолу.

- Подобная привычка - знак гениальности или умопомешательства.

Вы уничтожили секретные документы, какие у вас имеются, или как-либо иначе позаботились о них?

-У меня нет никаких секретных документов. Покидая школу, я возвратил все бумаги.

- Хорошо. Написали ли вы завещание и не оставили ли каких-нибудь следов, указывающих на то, куда направляетесь?

Мой Бог! Мне подумалось, что он намекает на смерть, но, не выказав признаков беспокойства, я ответил:

- Сейчас меня не занимает завещание. Я не собираюсь умирать. А о том, куда еду, я и сам не знаю.

Ничего более не сказав, посетитель направился к выходу, и я последовал за ним. Выйдя за дверь, он шепотом велел мне запереть ее, потом мы быстро пересекли устланный ковром вестибюль, не издав ни звука. Мой проводник, который шел немного впереди и, казалось, превосходно знал этот путь к черному входу, увидел в конце коридора месье Дюрана и увлек меня назад, ожидая, пока тот пройдет. Затем, взяв за руку, он вывел меня через лужайку к боковым воротам, где нас ожидал экипаж. Я сел в него. Спутник шепнул что-то вознице, занял место рядом со мной, тут же закрыл дверцу и задернул шторы. Я услышал, как кучер хлестнул лошадей, и мы быстро покатили прочь. Положившись лишь на защиту некоторых знаков и паролей, я направлялся с абсолютно незнакомым мне человеком неведомо куда.